Необходимый человек
Приближался зимний вечер. Громадный красноватый шар солнца еще висел на западе, а в воздухе уже чувствовалось приближение ночного мороза. Кое-где в домах села над трубами начали появляться струйки дыма. Они поднимались вертикально вверх, делались все менее заметными и исчезали в голубоватой небе. На сельских улицах стояла ни с чем не сравнимая предвечерняя тишина, нарушаемая изредка лишь лаем собак да рокотом проехавшего трактора. Рабочий день близился к концу.
Василий Голубев, тридцатилетний механизатор местного совхоза, шел с товарищами по центральной улице. Еще с утра он почувствовал боль в правом плече, она вроде бы и не мешала, но при резких движениях постоянно напоминала о себе.
За обедом, прихлебывая наваристый борщ., спросил у жены:
— Слушай, Валентина, что-то у меня стала рука болеть, кажется, нигде не ударил, не пойму, в чем дело.
— Где болит, Вася? — всполошилась жена.
Она взялась за руку Василия я начала осторожно ощупывать, перебирая своими быстрыми пальцами до самого плеча.
— Да нет опухоли, может и само пройдет, — успокоила мужа.
На том разговор о болезни и закончился.
После обеда плечо стало ныть постоянно. И вот сейчас, идя по дороге, он думал только об этом.
— Послушайте, — нарушил молчание Василий, — Что-то у меня стало болеть плечо, даже трудно поднять руку.
Шедшие рядом Сергей Ветров и Поляков Николай повернули головы в его сторону.
— Чего это оно? — буркнул Сергей, он как всегда был немногословен.
Все трое работали в хозрасчетной бригаде на орошаемом участке и сейчас в совхозной мастерской ремонтировали трактора.
— А где болит? — переспросил Николай, — Может, где-нибудь ушибся?,
Василий начал в памяти перебирать событии предыдущего дня, но ничего такого не вспомнил.
— Слушай Вася, — сказал вдруг Николай. — Ты, Вася, обратись к деду Иван ну, я слышал, что он хорошо правит вывихи. — При этом ухмылка появилась на лице хитроватого Полякова. — Правда.— замялся он, — тут разное рассказывают. Никто ничего не слыхал?
— Да нет, — в один голос ответили товарищи.
— А что рассказывают? — уже с нетерпением переспросил Василий.
— Ну ладно, поведаю, — сдался Поляков. — Только никому ни гу-гу. И как бы в подтверждение того, что он будет рассказывать секрет, воровски оглянулся по сторонам, убеждаясь, что их никто не подслушивает.
— Знаете Андрея Попова, он работает в строительном цехе?
— Конечно, знаем, — подтвердили друзья.
— Так вот он месяца два тому назад, ну осенью, в гололед. Помните? Шел домой и подвернул ногу. К вечеру нога разболелась, нельзя наступать, и начала опухать. И тогда теща послала свою дочь, Андрееву жену, за дедом. Зинка быстро смоталась и привела деда. Вообще-то он ходит медленно, а тут примчался, как на парах.
— Знаете, я подробностей всех уже не помню, но когда дед Иван начал крутить, выворачивать и дергать ногу, Андрей заорал благим матом. А жена, — тут Поляков поперхнулся, глаза его округлились. — Жена не растерялась и по совету деда перехватила быстренько мужу полотенцем рот, чтобы не так было слышно его крика.
— Да ну! — воскликнул Сергей,
— Видали, какая забота о здоровье мужа. -- продолжал рассказчик и весело посмотрел на товарищей, которые уже не могли сдержаться и громко смеялись.
— А сердобольная теща отсиживалась в другой комнате, пока дед не кончил дело.
— Ну и как, вставил ногу? — смахивая с глаз навернувшиеся от смеха слезы, спросил Сергей,
— Да в том-то и дело, что нет, стало еще хуже, ночью увезли в район, в больницу.
Там сразу просветили рентгеном — оказался перелом. Либо при падения сломал, может дед прикончил, не зря же Андрюха так кричал...
Новый взрыв смеха прервал рассказчика. Через минуту, когда все трое успокоились, Василий уже с тревогой спросил:
— Коля, а может у меня того, и не вывих?
— Не знаю, я рассказал все как было, — вполне серьезно сказал Поляков, - а там как хочешь.
Сергей Ветров сердито произнес:
— Да не слушай его, Вася, заливает, как всегда.
— Я заливаю? Это мне рассказали верные люди, — возмутился Николай.
— Верим, верим тебе, но я подумаю, идти ли, - как можно тверже сказал Василий я достал пачку «Беломора». Все трое прикурили от одной спички и пошли уже молча дальше. Напротив своего дома Василий остановился:
— Ну, ладно, ребята, бывайте.
Войдя в дом, он с трудом стащил с себя фуфайку, повесил в коридоре на вешалку, сверху положил шапку, стащить с ног валенки помогла жена. Прошел к умывальнику, умылся, еле поднимая руку. Валентина сочувственно смотрела на мужа, спросила — может, поужинаешь?
— Да нет, пока что-то не хочется. Ты принеси подушку, я немного полежу.
В зале Василий лег на диван, начал читать газету. Жена затопила печь, управилась, по хозяйству, ей помогали сыновья - школьники Андрей и Володя.
На улице совсем стемнело, пришли родители Василия, жившие на соседней улице. Мать сразу же набросилась на сына с криком:
— Как тебе не стыдно, опять лежишь, а Валя сама все делает. Как же ты ее не жалеешь!
— Почему это не жалею? У меня рука болит, — морщась от боли и с трудом поднимаясь с дивана, произнес Василий.
— А что случилось? — спросил отец.
Из кухни пришла Валя, вокруг собрались дети. Самый младший бросил игрушку, подошел к отцу и начал его пристально разглядывать, как - будто пытался увидеть его боль.
— Да вот что-то случилось с рукой,— ответила за Василия жена.
— Так надо сходить к Ивану Денисовичу, может вывих, он правит, — сразу же сделал вывод отец.
— Да, да, иди скорее, — спохватилась мать, как бы пытаясь загладить промашку, которую допустила из-за своей несдержанности и неумения вовремя остановиться.
— Иди, Вася, может правда, где-то вывихнул. Он дед хороший, вылечит, я тоже слышала, что Иван Денисович всей помогает, — с надеждой произнесла жена.
Дом деда был по тому же порядку, в метрах трехстах: Иван Денисович жил с женой и с дочерью Катей. В окнах дома горел свет. По дороге в голову Василия лезли разные тревожные мысли, но он их упорно отгонял и успокаивал себя: кто не знает Полякова как мастера приврать. Все будет хорошо.
— Можно, заходите, — услышал он крепкий мужской голос в ответ на свой стук. Голубев вошел в коридор, где уже стояла жена Ивана Денисовича, еще не старая, крепкая женщина, полная противоположность сухонькому и невысокого роста, хозяину дома.
— Что случилось? — сразу же спросила она.
— Да вот, что-то с рукой, — замялся Василий. — Может, Иван Денисович посмотрит?
— Раздевайся и проходя, — раздался голос хозяина из комнаты.
Василий с трудом снял пальто, шапку, отдал старухе, которая тотчас унесла все это в соседнюю комнату. Сама ушла на кухню, где гремела посуда, видимо, дочь собирала ужин.
— Садись вот сюда, на стул, около стола, — пригласил дед, сам пересел с дивана на стул напротив Василия.
— Катька, где у нас большая кружка? — крикнул Иван Денисович.
Из кухни тотчас же выскочила круглолицая, высокая дочь старика. — Да в кухне она, папа, стоит.
— Набери полную воды и мигом сюда, видишь человеку плохо, надо помочь. Дед начал ощупывать руку и, глядя прямо в глаза больному, говорил:
- Так, ну посмотрим: тут холодное, тут холоднее и тут холодное. Ага, стоп, а в этом месте горячее, — и его пальцы остановились на самом плече.
- Так, сейчас будем вставлять на место. Придется потерпеть немного, — с этими словами Иван Денисович выпрямил руку Василия, завел ее назад и что есть силы дернул, при этом издал торжествующий возглас.
- Ох! От адской боли Василий охнул, лоб его моментально покрылся испариной, дыхание почти остановилось. В сознании сразу же почему-то возник кричащий и извивающийся всем телом Андрей. «Нет, не врал на этот раз Поляков». Все это промелькнуло у него в голове за какие-то доли секунды.
Тотчас перед его лицом появилась кружка с водой,
- Пей, — донеслось до Василия, он машинально сделал глоток, и сразу же почувствовал себя лучше.
Второй сеанс лечения Василий перенес немного легче, так как внутренне уже был готов к боли.
- А теперь давай покурим, — предложил старик.
Он встал, подошел к шкафу, взял с него начатую пачку сигарет, вернулся я сел на тот же самый стул.
Закурил и Василий. Боль растревоженной руки понемногу стала затихать. Оба молчали, каждый думал о своем.
На стене тихо тикали ходике, комната постепенно окутывалась дымом.
— Где же вы так хорошо научились править вывихи? — нарушил, молчание Василий. — Люди говорят, вы всем помогаете.
— Ого, где я научился? — вытаскивая окурок из мундштука, произнес дед. На его лице появилось оживление, глаза заблестели, видимо, он ждал этого вопроса и был готов к нему. — Знаешь, что я в молодости служил в госбезопасности? — таинственно произнес дед, то я дело бросая взгляд на дверь. И не дожидаясь ответа, продолжил.
— Первый раз пошел я на задание по поимке шпиона, приказ дали мне взять его только живым. А приемам я был научен и сейчас владею, могу показать. — Василий уже с интересом посмотрел на щуплого деда, на его худые руки и чуть было не рассмеялся. Еле сдерживая себя, произнес:
— Да не надо, я вам и так верю.
— Ну, смотри. Так вот, шпион попался здоровый, и пришлось ему показать прием. Слышу, что-то хрустнуло у него. Гляжу — я же ему выбил челюсть. И сразу подумал — как же он будет давать показания? Так тревожно стало. Привожу к командиру, он был у меня почти генерал, и докладываю.
— Товарищ командир. Мною, таким-то пойман шпион, да вот при задержании немного не рассчитал силы, испортил впечатление, выбил ему челюсть.
— Молодец, сержант Бодров, — это мне, — но только как же он нам будет давать показания, ценные сведения? Как хочешь, а чтобы через час он мог, говорить.
Что делать? Ума не приложу. Думаю, пропал. А что, если... дай-ка я попробую ему вставить челюсть на место.
Василий, попытался представить себя на месте шпиона, как дед ему вставляет челюсть, и его опять начал душить смех, а чтобы дед не заметил, отвернулся в сторону. Но старик уже вошел в раж и на поведение собеседника не обращал никакого внимания.
— И вставил. Через час докладываю командиру, так мол и так, шпион готов давать показания. Командир от радости чуть было не представил меня к награде, да что-то там не получилось. С этого случая, если ловили шпионов и что - нибудь у них выбивали, всегда вели ко мне. Вот так и я научился править, Можно сказать в боевых условиях.
— Ой, заговорились мы с тобой, — старик будто спохватился от навернувшихся на него воспоминаний, заглянул в кружку и произнес:
- Так, вода еще есть.
И по этой реплике Василий понял, что пора начинать третий сеанс лечения. Дед опять отвел руку назад и дернул. Боль Василий перетерпел с трудом и твердо решил: «Если еще будет дергать — не дам».
- Одеколон есть?
- Зачем? — не понял Василий.
- Как зачем. Придешь домой, хорошо натри плечо и к утру все будет в порядке.
Поблагодарив Ивана Денисовича, Василии отправился домой. Все семейство ждало его с нетерпением.
- Ну, как? — первой спросила жена.
- Да вот велел натереть одеколоном и все будет в порядке.
Отец с матерью ушли, жена уложила спать детей, натерла плечо мужа одеколоном, и Василий лег. Но сон не шел, плечо продолжало гореть, как - будто кто-то специально держал его на огне. Утром с трудом встал,
— Нет, надо ехать к врачу.
В районной больнице народу в этот день было не так уж и много. Поэтому он быстро попал на прием к хирургу. Про то, что был на «лечении», Василий решил не говорить.
— На что жалуетесь?
— Два дня назад заболело плечо, думал пройдет, а оно болит все сильнее и сильнее,—неуверенно закончил Голубев.
- Посмотрим, — с этими словами врач положил ручку, встал, зашел за спину Василия и начал ощупывать плечо. Потом сел опять, начал что-то писать, поднял голову, произнес сестре:
- Выпишите ему бюллетень.
- Доктор, а что у меня? — встревожился Василий.
- Ничего особенного, у вас шейный хондроз. Походите на прогревание и все пройдет. У вас в селе в местном профилактории есть такие процедуры, не надо и ездить сюда.
Приехав домой, и пройдя один сеанс лечения, Василий почувствовал себя лучше. Через несколько дней боль прошла, а две недели спустя, он приступил к работе. Обиды на деда Ивана у него не было...
Н.Жук, с.Яготино
( Рассказ опубликован в газете «Заветы Ленина» № 61 (6406) 21 мая 1988 года )